Этот добрый жестокий мир - [ сборник ]

Шивон знала, что если задержится здесь, то рано или поздно тоже напишет что-нибудь на стойке. Но пока лингвисты здесь чужие, а на маленьких планет-ках, как и в маленьких городах, чужих не любят.

В свободные часы Шивон пристраивалась на стуле в углу, тянула местную настойку, которую бармен гнал сам из подземных растений, и почти все время молчала. Говорить было трудно.

Планета была для списанных — и Шивон не удивилась, когда увидела здесь старого знакомого. Лю-бен Корда, бывший Старший брат Ордена Гагарина, стоял в углу паба и хмуро прикладывался к баллончику с кислородом. Когда они возвращались с Сельве, Корду собирались списать на берег. Далекий же берег ему достался…

— Д-доктор Ливингстон! — Восклицание вышло натужным, оттого что не сразу вспомнилось имя, и вся фраза едва не застряла в горле. Но гагаринец все равно не понял намека.

— Господи, — сказал он. — Ни Леоч. Вас-то как сюда занесло?

— Я… А вы? Вас?

— Так я тут… при здешнем медпункте служу. Хотя службу несу в основном у стойки.

Он постарел: черные волосы поредели, нос стал будто уже, острее. Глаза — те же выцветше-голубые.

— По… почему я вас раньше не видела?

— Дежурил, — сказал Корда.

Про дежурство она слышала не один раз. Обязательно кто-то поднимется — бывало, что и двое сразу, — и уходят, вроде бы дежурить пора. Должно быть, местный код: мало ли кому и зачем нужно пойти за паб.

Как-то раз и Корда отставил стопку и поднялся:

— Ну, пора мне заступать. Увидимся.

Но ведь в медпункте — никого, сломавший два дня назад руку геолог сидел тут же. А если будет экстренный случай, «электронная сестра» тут же подаст тревогу; совершенно необязательно там торчать.

— Куда в-вы… — она замолчала, вспоминая слово, — куда вы заступать собрались?

Любен уставился на нее, недоуменно поморгал.

— Ну да. Вы же не знаете.

Он обвел паб глазами, будто спрашивая разрешения. Потом велел:

— Пойдемте.

Им пришлось надеть защитные костюмы и выйти из «города». Занимался хрупкий голубоватый день, почва поблескивала — будто пол во дворце Снежной королевы. Шивон хотела услышать, скрипит ли она под ногами, как снег. Но костюмы, хорошо компенсирующие здешнее притяжение, перекрывали все звуки. Совсем близко висели еще не растаявшие звезды. Она шла за Кордой, глядя ему в спину. Широкие плечи, не погнувшиеся еще от возраста. Он шагал широко, как по хорошо знакомой дороге. Шивон не понимала сперва, куда ее ведут. Потом поняла — на станцию. Идти пришлось в гору — огромный радар, кажется, тех еще времен, когда не знали лазеров, блестел на вершине холма, и саму станцию строили в пещере.

Внутри оказалось надышано. Станция была… живой. Горели экраны, оставшиеся тут, видимо, еще со времен ЦУПа. Уютные огоньки бегали по пульту, мигали на исчерканной созвездиями карте, развернутой прямо посреди залы. У пульта сидело двое: человек и вентиец; Шивон с ними еще толком не познакомилась. При виде их с Любеном вентиец подкатил кресло ближе, оказавшись прямо посреди карты. Лицо рассекли линии созвездий, альфа Центавра пульсировала там, где у человека было бы сердце.

«Все спокойно, — отрапортовал он шестью конечностями. — У вас скоро праздник Рождества, с земного корабля попросили, чтоб их пожелания передали святому Николаю».

— И что ты?

«Зарегистрировал пожелания, запросил координаты святого Николая у вашего космического агентства и оттранслировал».

— Молодец, — хрипло сказал Корда. — Скоро они нас как магазин на диване будут пользовать. Пиццу заказывать.

«А что я мог сделать?» — выкрутил чуть обиженный вентиец.

Он встал и прижал одну из верхних конечностей к висящему на двери расписанию — такому же, как в ЦИСе. Расписание пошло волнами: вентиец сдал вахту.

Шивон даже не заметила, как он ушел.

«С земного корабля попросили…»

«Запросил координаты у вашего агентства…»

Связаться с Землей отсюда невозможно — напрямую и так быстро. Если вентиец и получит координаты Сайты, пожелания тому придут только через несколько лет. Даже с помощью изобретенного на Лее передатчика это невозможно.

— Что за… Что это т-такое?

— Маяк, — сказал Корда.

Он усадил ее в кресло у пульта, где только что сидел вентиец.

— Наденьте наушники.

— Им же… Им лет сколько!

— Наденьте.

Она послушалась. И тогда ее захлестнули звуки. Голоса, говорящие на разных языках; столько голосов, что сперва она едва не сорвала наушники в страхе. Но потом, завороженная, закрыла глаза и вслушалась, пытаясь разобрать знакомую речь. Земные языки; бертийский, хейский, теодорский…

«Говорит «Валентина Терешкова», просим разрешения войти в привасферу…»

«База 6-6-2 вызывает шестнадцатый галактический. Шестнадцатый галактический, отзовитесь».

«Внимание, борт 312, я вас не вижу на маршрутной карте, включите дополнительную систему опознавания».

«…и тут он мне говорит, что в принципе против межпланетных браков…»

«Внимание, прошу освободить эфир, у нас чрезвычайная ситуация. Повторяю, требую тишины в эфире…»

«…экзоскелет пострадал, есть трещина на уровне средних конечностей, опасаемся летального исхода…»

«…система ориентации отказала!»

«Эй, на «Л'лаирхи», вы там не слышите или забыли традуктор включить? Повторяю, у нас карантин, мы никого не принимаем. Следуйте к базе 6-2-15!»

«Это астероид Х-1168, я тут совсем один в башне, скучаю смертельно. Меня кто-нибудь слышит?»

И еще — голоса, голоса… языки, половину которых Шивон и опознать бы не смогла, а половину — не понимала без традуктора.

И все — прекрасно слышно, без затяжек и обрывов связи. Как будто все эти переговоры — с разных орбит, с планет и баз, между которыми бог знает сколько парсеков, из разных звездных систем — велись из кораблей, зависших в небе прямо над Фар.

В конце концов она опомнилась и сняла наушники. В голове теснились вопросы, но она и сформулировать их сейчас не могла и понимала — вряд ли Корда ответит. Спросить вышло только:

— Почему вы называете это маяком?

В одиночестве — и на забытых планетах — такое бывает; даешь вещам имена, только тебе понятные. Имена пристают, потом их сложно соскрести с вещи и найти настоящее. Корда глядел задумчиво:

— Отсюда мы подаем сигналы кораблям. И можем спасти от катастрофы.

Он, кажется, тоже разволновался: хрипел, прикладывался то и дело к баллону.

— Это аномалия, — объяснял Корда. — Естественно, это необъяснимо… В таком далеке от Земли. Да и от остальных планет тоже. Здесь принимаются все сигналы. Голосовые, по крайней мере, насчет других я не знаток. Здесь слышно, — вдохнул со скрежетом, — все, о чем говорят в пространстве. Причем почти без временного разрыва.

— Отчего станция… отчего ее з-забросили?

— Никто ее не забрасывал. Когда я приехал, тут уже дежурили. Просто… кто здесь был, те не болтают.

— Она… засекречена?

— Да нет. Говорю же — не болтают.

— Расскажете… — она опять забыла слово, но Любен понял.

— Расскажу. После.

Корда с хозяйским видом устроился в кресле, нацепил наушники, развернул карту в большем масштабе — у людей зрение слабее, чем у вентийцев.

Шивон всматривалась в крохотные светящиеся точки, перемещающиеся между звездами. Точно — ЦУП здесь и остался. Маяк не маяк, а одна большая диспетчерская. Она проводила пальцем по линиям, отыскивая планету. Ага… Вот они. А вот у одной из соседних планет проходит корабль. Тут карта темная — мало кто путешествует по этому забытому уголку Пространства. А вот дальше — скопления движущихся огней. Шивон присела в одно из пустых кресел, неотрывно глядя на карту. Молчала — на сей раз не потому, что не хватало слов, а чтоб не спугнуть чудо. Любен сосредоточенно вслушивался, прикрыв глаза и обхватив голову руками.

Внезапно он заговорил:

— «Эйр Галакси-ЗВв-Ббб», говорит диспетчерский центр планеты Фар. Я вас слышу. Я вас слышу, «Эйр Галакси». Вы попали в занос. Не исключено, что из-за этого у вас проблемы со связью. Если будете держаться на двадцать градусов влево, скоро выйдете из зоны заносов. Не за что, «Эйр Галакси».

— Старинные маяки повыключали, когда появились GPS-навигаторы, — говорил Корда за кружечкой в следующую ночь. — Но навигаторы не всегда работают. Иногда самая лучшая техника отказывает. Иногда человек просто не в состоянии ее использовать. И тогда он будет чертовски рад лучу маяка. Обычно у них там, у голосов… все в порядке. Сами разбираются. Но иногда нужна наша помощь.

— Диспетчерский центр?

— Ну, я мог бы представиться ЦИСом, — хмыкнул Корда. — Но тогда к вам будут вопросы.

— А что… до сих пор их нет? Те, кто просил подарок у Санта-Клауса. Они про вас… они…